Преподобномученик Иакинф (в миру - Илья Иванович Питателев), родился в 1882 г. в пос. Усть-Актайский Новоселовской волости Верхотурского уезда Пермской губернии в семье крестьянина, предки которого поселились на Урале еще в XVII в. В 1912 г. Илья поступил послушником в Верхотурский Свято-Николаевский монастырь, где 25 июня (стар. стиля) 1917 г. принял монашеский постриг с именем Иакинф. О жизни в стенах Верхотурской обители послушника Илии, затем монаха Иакинфа почти ничего неизвестно. Подробно сохранились лишь свидетельства о его мученической кончине. В октябре 1918 г. руководством Свято-Николаевского монастыря было благословлено монахам Иакинфу и Каллисту оберегать Мало-Актайский скит обители от возможного разграбления красноармейцами, которые, отступая из Верхотурья, остановились в его окрестностях. Как оказалось, опасения грабежа были не безосновательны. 12/25 октября красноармейцы ворвались в Мало-Актайский скит с целью поисков сокровищ – они имели сведения, что на территории скита зарыты деньги и ценности Верхотурского монастыря (в скиту незадолго до того действительно были схоронены, во избежание святотатства, богослужебные предметы из драгоценных металлов, запасные Святые Дары и антиминс). Произведя тщательный обыск, солдаты, однако, ничего не нашли. В гневе покидая скит, они схватили и увезли с собой двух иноков - Иакинфа и Каллиста. Как выяснилось впоследствии, плененных вели пешком лесом до линии фронта, потом по железной дороге довезли до ст. Карелино Богословской железной дороги и там («вблизи семафора») расстреляли. Это произошло примерно на четвертый день после захвата скита, т.е. – 16/29 или 17/30 октября. По словам очевидцев, солдаты глумились над монахами, предлагая им во избежание смерти отречься от Христа, на что получили решительный отказ. Расстреляных мучеников красноармейцы отнесли к находившемуся неподалеку болоту и спешно забросали землей. Тела их были обнаружены и извлечены из болота после отступления красных. 10/23 ноября 1918 года их честные останки перевезли в Свято-Николаевский монастырь. 12/25 ноября архимандрит Ксенофонт (Медведев) совершил отпевание иноков, которые были захоронены на братском кладбище рядом с церковью во имя св. Неофита (в 30-х годах XX в. этот храм был уничтожен). Определением Священного Синода от 17 июля 2002 года имя Иакинфа (Питателева) включено в Собор новомучеников и исповедников Российских.

Место погребения – братское кладбище Верхотурского Свято-Николаевского монастыря (мощи пока не обретены).

Автор статьи: научный сотрудник Верхотурского православного музея Андрей Валентинович Полетаев

Преподобноисповедник Иоанн (в миру Иван Афанасьевич Кевролетин) родился 23 мая (стар. стиля) 1875 г. в деревне Кулаковой Тюменского уезда Тобольской губернии в семье мещан. Шесть лет провел в Кыртомской пустыни (Верхотурского уезда), находясь в послушании у старца Адриана (Медведева), ее основателя, начинавшего свой монашеский путь на Афоне. Спустя 2 года после смерти о. Адриана (+1900) Иван поступил в Верхотурский Свято-Николаевский монастырь, где нес послушание маляра и плотника, затем «келлиарха» (смотрителя за монашеским распорядком, благочинием и чистотой в кельях братии).
20 декабря (стар. стиля) 1907 г. послушник Иван настоятелем Верхотурской обители иеромонахом Ксенофонтом (Медведевым) был пострижен в монахи с именем Игнатий. 10 мая (стар. стиля) 1909 г. о. Игнатий рукоположен в сан иеродиакона, а 11 сентября (стар. стиля) 1913 г. – в сан иеромонаха. В апреле 1914 г. иеромонах Игнатий был назначен на должность эконома Архиерейской заимки в с. Большой Исток (Екатеринбурского уезда), откуда менее чем через год вернулся в Свято-Николаевскую обитель.
После Октябрьской революции о. Игнатий был определен совершать иерейское служение в приходских церквях. С 1919 г. по 1924 г. он последовательно служил в с. Сербишино (Верхотурского уезда), в Каслинском Казанско-Богородицком женском монастыре, в храме Верхне-Исетского завода в окрестностях Екатеринбурга, в храме во имя прп. Сергия Радонежского на заимке с. Большой Исток (Екатеринбургского уезда). В 1924 г. иеромонах Игнатий вернулся в Верхотурье и служил до 1925 г. в Свято-Николаевском монастыре. В 1925 г. о. Игнатий впервые был арестован и заключен на месяц в тюрьму в г. Нижний Тагил. По возвращении из заключения иеромонах Игнатий продолжил священническое служение. С 1925 г. по 1927 г. он служил в храме с. Дымковское (Благовещенского р-на), в 1927 г. переведен в храм при Николо-Павдинском заводе (Кытлымского р-на), затем служил в церкви Карабашского рудника (Кыштымского р-на), в г. Далматове (Шадринского округа), в с. Кисловском (Покровского р-на), на Туринском руднике Надеждинского завода. 14 сентября 1927 г. он был награжден епископом Кунгурским Аркадием (Ершовым), временно управлявшим тогда Свердловской епархией, наперсным крестом. 28 марта 1932 г. батюшка был вновь арестован по делу о якобы участии в «поповско-монашеской контрреволюционной организации» Верхотурского р-на (в своих документах чекисты делу присвоили название «Историческая гниль»). Содержался под стражей в доме заключения Нижнего Тагила. Виновным в проведении контрреволюционной работы он себя не признал. 7 сентября 1932 г. о. Игнатий особым совещанием при Коллегии ОГПУ приговорен к 3 годам ссылки в Западную Сибирь, и отбывал наказание в Нарымском крае. По возвращении иеромонах Игнатий в 1935-1936 гг. был настоятелем Христорождественской церкви в с. Сосновское (Покровского р-на). К середине 1940-х гг. он поселился в окрестностях Верхотурья, а затем неподалеку от Свято-Николаевского монастыря, куда переехал вместе с помогавшими ему по хозяйству монахинями. Он юродствовал, одевался в необычную одежду, так что его зачастую невозможно было узнать. У него было много духовных чад, в домах которых он тайно совершал богослужения. Когда состояние здоровья не позволяло ему покидать дом, он принимал посетителей у себя в келье. Здесь вместе со своими келейницами вычитывал весь богослужебный круг. В последние годы жизни о. Игнатий тяжело болел. Поскольку по причине подорванного в заключение здоровья батюшка не мог уже совершать богослужения, в 1948 г. епископом Свердловским Товией (Остроумовым) он был официально уволен за штат. Незадолго до смерти о. Игнатий был пострижен в схиму с именем Иоанн. 14/27 января 1961 г. иеросхимонах Иоанн мирно отошел ко Господу. Он был похоронен на верхотурском городском кладбище. Летом 1993 г. по ходатайству перед местными властями игумена Свято-Николаевского монастыря о. Тихона (Затёкина) с благословения архиепископа Екатеринбургского и Курганского Мелхиседека (Лебедева) честные останки о. Иоанна были эксгумированы и перенесены в Верхотурский Свято-Николаевский монастырь. Иеросхисмонах Иоанн был перезахоронен около монастырского Преображенского храма. Определением Священного Синода РПЦ от 27 дек. 2000 г. имя преподобноисповедника Иоанна включено в Собор новомучеников и исповедников Российских.

Автор статьи: научный сотрудник Верхотурского православного музея Андрей Валентинович Полетаев

Память ему: 15/28 мая (местное празднование) и 10/23 июня (общецерковное празднование в Соборе Сибирских святых).
В 1984 г. по благословению святейшего патриарха Московского и всея Руси Пимина, в связи с подготовкой юбилейной даты 1000-летия Крещения Руси было установлено празднование в честь Сибирских святых, которое определено совершать 10/23 июня, в день памяти святителя Иоанна Тобольского и всея Сибири чудотворца. В этот собор было включено и имя преподобного Арефы Верхотурского. С 1999-го года преподобный Арефа прославляется Русской Православной Церковью и в соборе Валаамских святых (11/24 октября).

Преподобный Арефа – в миру Афанасий Тихонович Катаргин, родился в 1865 г. в семье зажиточного крестьянина Барковской волости Малоархангельского уезда Орловской губернии. Он был младшим сыном этой большой патриархальной семьи. Сведения об его образовании противоречивы – по одним данным он обучался в начальном училище, по другим - вовсе школьного образования не имел, а постигал грамоту дома (Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М.Ю. Уральская лавра. Екатеринбург, 2006. С. 175; Жития святых Екатеринбургской епархии. Екатеринбург: Информационно-издательский отдел Екатеринбургской епархии, 2008. С. 51). Дети семьи Катаргиных были воспитаны в истинном благочестии и глубокой вере. Несколько сестер Афанасия впоследствии стали монахинями в Елецком Знаменском женском монастыре Орловской губернии. Сам же Афанасий 26 апр. 1889 г. едва достигнув возраста 24 года ушел на Валаам (Валаамский монастырь, располагается на северной оконечности Ладожского озера. До революции он административно принадлежал Великому княжеству Финляндскому, входившему в состав Российской империи. С 1918 г. до 1940 г. монастырь находился на территории уже независимой Финляндии, а после Советско-Финской войны 1940 г. - на территории СССР). Однако порвать с крестьянской средой и выйти за пределы своего сословия в те времена было не так просто. Это требовало некоторых бюрократических процедур. Лишь три года спустя - 30 апреля 1892 г. Афанасий получил увольнительное свидетельство от Барковского волостного правления и указом Духовной консистории был зачислен в послушники Валаамского монастыря. В то время, когда Афанасий Катаргин пришел на Валаам, обитель находилась под управлением игумена Ионафана II – истинного подвижника, делателя молитвы Иисусовой и ревнителя святоотеческих традиций. Тогда в ней подвизались многие старцы: иеросхимонах Алексий (Блинов), схимонах Агапий (Молодяшин), схимонах Никита (Филин), иеросхимонах Антипа (Половинкин), монах Иоанникий (Чеботарев), принявший позже схиму с именем Илия. Весьма возможно, что Афанасий Катаргин на Валааме пользовался духовными советами последнего.
Отец Илия, ученик выдающихся подвижников – игумена Дамаскина (Кононова) и иеросхимонаха Антипы (Лукина) – с момента поступления своего в Валаамскую обитель выделялся стремлением к строгой иноческой жизни и ревностью к молитве. Вероятно, он имел дар природной рассудительности, поэтому его, когда он был еще новоначальным, нередко назначали старшим на различных послушаниях, а затем ему было поручено и духовное окормление братии. В 1880-х гг. он исполнял послушание смотрителя в скиту Коневской иконы Божьей Матери. Этот скит отличался особой суровостью устава. Например, братия здесь никогда, даже в великие праздники, не вкушали ни молочной, ни рыбной пищи. Отец Илия всегда прилежал либо умной молитве, либо чтению святоотеческих книг, из которых более всего ценил Добротолюбие.
Послушник Афанасий Катаргин, конечно, не мог постоянно пребывать при старце Илии, поскольку исполнял послушание в экономской монастыря, а старец жил в скитах. Но можно предположить, что Афанасий иногда посещал его. Во всяком случае, в жизнеописании преподобного Илии, составленном в начале XX в. В.С.Барановым, говорится, что Афанасий Катаргин «хорошо знал отца Илию, как старца, опытного в духовной жизни» (Старец-подвижник отец Илия, схимонах Верхотурского Николаевского монастыря (бывший Валаамский) / сост. В.С.Баранов. Верхотурье: Верхотурский Свято-Николаевский монастырь, 1995. С. 37).
12 ноября 1893 г. послушник Афанасий в возрасте 28-ми лет, через четыре с половиной года после прихода в обитель, был пострижен в монашество с именем Арефа (с арабского – Орел). Почти сразу же о. Арефу вместе со схимонахом Илией перевели с родного Валаама на Урал – в Верхотурский Свято-Николаевский монастырь. Причиной перевода валаамских иноков в Верхотурье послужило то обстоятельство, что с 1 января 1894 г. Свято-Николаевский монастырь был включен в разряд общежительных. Ранее каждый насельник обители получал определенное жалование, имел отдельную трапезу и личное имущество, выражаясь языком того времени был полностью «своекоштным». Это обстоятельство, равно как и недостаток должного пастырского руководства, стали причинами определенного духовного упадка. Оставляло желать лучшего и хозяйственное благосостояние монастыря. Несмотря на всевозрастающий приток паломников к мощам св. праведного Симеона, численность братии Свято-Николаевской обители была невелика. Между тем Святейший Синод придавал Верхотурскому Свято-Николаевскому монастырю весьма большое значение, поскольку «по самому положению своему в Приуральском крае, зараженном расколом, и по благоговейному почитанию нетленных и многоцелебных мощей святого праведного Симеона, почивающих в сей обители и ежегодно привлекающих под ее кров многие тысячи православных паломников из близких и отдаленных мест, требует особливой попечительности о внутреннем духовном его благоустроении, дабы служить твердым оплотом Православия на Урале и подавать назидательные уроки веры и благочестия притекающим в обитель богомольцам» (Цит. по: Нечаева М.Ю. За стенами древней обители. Четыре века истории Верхотурского Николаевского монастыря. Екатеринбург, 2000. С. 2). Возрождение монастыря, по мнению священноначалия, должно было начаться после введения здесь общежительного образа жизни. Впервые в обители пытались ввести общежительный устав еще в 1869 г. Однако попытка не удалась - братия всячески противилась такой перемене, и всё осталось по-прежнему. Вторая попытка внедрить общежительство в Свято-Николаевском монастыре оказалась успешнее. На этот раз монастырские насельники проявили послушание священноначалию – обитель стала общежительной. Настоятелем был назначен валаамский иеромонах Иов (Брюхов) с возведением его в сан архимандрита. Из Валаамского монастыря ему разрешено было взять с собой в Верхотурье несколько помощников из состава братии. Большинство валаамских иноков впоследствии вернулись в родную обитель. Отцы же Илия и Арефа навсегда связали свою жизнь со Свято-Николаевским монастырем.
Благодаря усердию о. Илии, в Свято-Николаевском монастыре началось возрождение истинно монашеской жизни, основанной на наставлениях святых отцов. Главным деланием насельников стала непрестанная молитва, введено было и старческое руководство братией. Духовником обители стал схимонах Илия, уже известный к тому времени как искусный духовный руководитель.
Почти сразу же по своем приезде на Урал - 26 дек. 1893 г. в Екатеринбурге, валаамский инок Арефа был рукоположен преосвященным Афанасием (Пархомовичем) епископом Екатеринбургским и Ирбитским в иеродиакона. Спустя два года, 15 окт. 1895 г. о. Арефа рукополагается сменившим на Екатеринбургской кафедре владыку Афанасия епископом Симеоном (Покровским) в сан иеромонаха. Во время управления обителью архимандрита Иова о. Арефа исполнял скромные послушания «свещепродавца» и заведующего библиотекой. Видимо именно в это время он подробно изучал творения древних и современных подвижников, напитываясь духом святоотеческого учения. Таким образом, он имел вернейшее руководство в своей духовной жизни: наставления святых отцов и живое слово старца – преподобного Илии.
К духовному руководителю о. Арефы, старцу Илии, обращались за советом не только верхотурские иноки, но и насельники других мужских и женских обителей Урала, а так же многочисленные паломники. Обладая даром прозорливости и духовного рассуждения, старец мог сразу же безошибочно понять внутреннее состояние пришедших к нему и сказать каждому именно то, что ему было нужно. Более всего он учил всех молитве Иисусовой, искреннему покаянию и христианскому смирению, все его назидания были «с Богом и о Боге» (Старец-подвижник отец Илия, схимонах Верхотурского Николаевского монастыря (бывший Валаамский) / сост. В.С.Баранов. Верхотурье: Верхотурский Свято-Николаевский монастырь, 1995. С. 34). Через некоторое время, тяготясь многолюдством, старец Илия перешел в уединенную келью в 8-ми верстах от города близ монастырской заимки Актай (старинное написание – Октай), а в 1896 г. переселился в «дальнюю пустынь» в 22-х верстах от Верхотурья на заимку Малый Актай к своему ученику старцу-простецу Евдокиму (Пленкину) н, усугубил там свои подвиги и молитву (Тихон (Затёкин), архим., Бухаркина О.А. Григорий Распутин-Новый. Верхотурские страницы. Нижний Новгород, 2013. С. 12). Здесь его навещали братья Верхотурской обители, в том числе и о. Арефа.
В 1899 г. много потрудившись для блага Свято-Николаевского монастыря, архимандрит Иов был уволен по возрасту и расстроенного здоровья от настоятельской должности на покой. Вместе с казначеем обители, тоже валаамским пострижеником иеромонахом Илларионом, возвратился он на возлюбленный Валаам (Некоторое время спустя в Валаамский монастырь вслед за ними из Верхотурья вернулись монахи Анатолий, Маркиан, Нестор и Иродион. См.: Тихон (Затёкин), архим., Бухаркина О.А. Григорий Распутин-Новый. Верхотурские страницы. Нижний Новгород, 2013. С. 10). Продолжателем его дела в Свято-Николаевском монастыре стал волею Божией скромный и самоотверженный иеромонах о. Арефа. Еще в сентябре 1898 г. архимандрит Иов отметил усердие о. Арефы, исполнявшего, как было сказано, послушание библиотекаря. По преставлению настоятеля о. Арефа был награжден за «отлично-усердную службу» набедренником, символизирующим, как известно, «меч духовный» (ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 600. Л. 77). Менее чем через год, в июне 1899 г., внешне ничем не выделявшийся среди насельников, но ревностный в сокровенном делании – молитве – иеромонах Арефа был избран братией на самую ответственную должность в монастыре – настоятеля обители (Это был первый случай, когда настоятель избирался монашествующими, до того начальник обители назначался Св. Синодом). Ему исполнилось в то время только 34 года. 22 февраля 1900 г. Святейший Синод своим указом утвердил о. Арефу в настоятельской должности с возведением в сан игумена.
Пожалуй, одни из самых точных слов о бремени настоятельского посоха сказал святитель Игнатий Брянчанинов. Вот что писал он: «Это не есть начальство сего мира. Это бремя легкое и вместе тяжкое. Эти рамена должны носить немощи всего братства. Какая крепость должна быть в раменах этих! Какое нужно иметь настоятелю великодушие, какое самоотвержение, нужно полное забвение своего я, чтоб эта угловатая и резкая буква не ранила, тем более не убивала никого из ближних» (Игнатий Брянчанинов, свт. Аскетические опыты. М., 1998. Т. 1. С. 438-439). Именно таким человеком, могущим «немощи немощных носити» (Римл. 15. 1) был о. Арефа. Духовно возросший под старческим руководством преподобного Илии, деятельно изучавший творения святых отцов, прошедший путем послушания и смирения, он мог теперь помогать и другим на этом трудном пути. К нему можно отнести слова отечественного подвижника XIX в. – преподобного Зосимы (Верховского): «Сколь блаженны и преблаженны те, кто в повиновении, с верой и любовью проводят жительство при отце [духовном]! И от таких, как от самих ангелов Божиих, и на других изливается просвещение и вразумление, ибо и они, как ангелы Божии, горят ко всем любовью, желают всем спастись, ревнуют о славе Божией и усердствуют об исправлении и преуспеянии братьев, как о своем собственном. Ради того они и преподают всем душеполезные советы, внушая исполнять все добродетели, а более всего утверждая в равноангельном делании, то есть в послушании» (Зосима (Верховский), прп. Поучения о послушании. Екатеринбург, 2005. С. 58-59). Забота именно о внутреннем, духовном преуспеянии братства, несомненно, была у о. Арефы на первом месте. Вот что писалось уже после смерти о. Арефы в его некрологе: «С первых же дней вступления в обязанность настоятеля с возведением в сан игумена он покорил себе как братию, так и посторонних, не оставляющих своими посещениями эту обитель; все видели, что он в этом сане такой же смиренный монах, как и прежде. Своею примерною жизнью, как истинный монах, подвижник архимандрит Арефа обратил внимание всей братии; он был примером для всех и во всех отношениях, ибо он не позволял себе ни малейшего отступления от монастырских правил и устава. Он поднял дух в монастыре и завел новые порядки» (Архимандрит Арефа. Некролог // Русский паломник. 1903. № 27. С. 462).
После назначения на должность настоятеля о. Арефа особенно часто стал посещать старца Илию, стараясь как можно больше пользоваться его советами на этом новом для него послушании. Так же и старец Илия стал приезжать в монастырь, чтобы поддержать и укрепить своего духовного сына, особенно теперь нуждавшегося в его наставлениях. Несомненно, наставления старца о. Арефе касались в это время не только уже его личной жизни, но и его ответственности за души руководимых им братий, его обязанностей как аввы вверенной ему обители.
Поскольку здоровье старца ухудшалось, и приезжать в обитель из пустыни ему было все труднее, о. Арефа предложил ему окончательно переселиться в монастырь, обещая подготовить уединенную келью. Усердием настоятеля для старца была устроена келья вдали от монастырских зданий: в роще напротив братского кладбища. Старец Илия перешел сюда летом 1899 г. Будучи уже в весьма преклонном возрасте и терпя болезни, он не только не оставил своих подвигов, но еще и усиливал их, по-прежнему отвечал на письма духовных чад и во множестве принимая посетителей. Но через некоторое время здоровье его настолько ухудшилось, что он перестал выходить из кельи. Несмотря на множество своих обязанностей, о. Арефа находил время ежедневно посещать старца, дорожа каждой возможностью услышать от него душеполезный совет. По благословению настоятеля к о. Илии был определен в келейники опытный и благонадежный послушник.
30 ноября 1900 г. в окружении ближайших духовных чад старец Илия предал дух свой Господу вскоре после исповеди и приобщения Святых Христовых Тайн. Первая лития возле гроба почившего подвижника была отслужена самим настоятелем. Несмотря на то, что тело усопшего находилось около суток в его маленькой жаркой келье и около трех дней в Николаевском храме обители, от него не исходил запах тления. Погребен он был на монастырском кладбище, близ алтаря кладбищенской церкви св. мч. Неофита. Чуть позже усердием и любовью о. Арефы над могилой была устроена благолепная сень в виде открытой часовни. В ней стоял большой деревянный крест на котором под неугасимой лампадой была водружена келейная икона старца Илии – образ Божией Матери «Знамение».
После смерти схимонаха Илии на о. Арефу легли особые заботы о духовном руководстве братией. Во время настоятельства архимандрита Иова общим старцем и руководителем был о. Илия, а непосредственно братья, как писал о. Иов, духовно окормлялись у «избранных ими иеромонахов, которым открывали свое душевное состояние» (ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 570. Л. 66 об.). Вероятно, в числе этих иеромонахов находился и о. Арефа. По крайней мере, из монастырского годового отчета за 1900 г. достоверно известно, что уже во время болезни схимонаха Илии настоятель о. Арефа духовно окормлял братию вместе с иеромонахом Дамианом (Лисицыным). Это продолжилось и после кончины старца. Вот как говорится об этом в отчете: «За болезнию и смертию старца схимонаха Илии и неимением в обители другого подобного старца [братия] находились под непосредственным руководством настоятеля игумена Арефы и казначея иеромонаха Дамиана, которым открывали свое душевное состояние» (ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 600. Л. 63 об.), «недоразумения, затруднения, смущения, искушения, погрешности и случающиеся неблагоприятности к другим ... и от которых получали разрешения и наставления, ближайшим образом примененные к ... их дальнейшим успехам в жизни духовной» (Там же. Д. 625. Л. 62-62 об.; Д. 600. Л. 63 об.).
Как духовника братья особенно любили настоятеля за его смирение, душевную доброту, рассудительность, неизменную готовность поддержать и утешить всех обращавшихся к нему. Слово его исходило от сердца, было простым и чуждым лести, однако, основанным на собственном опыте в делании умной молитвы. Сама его подвижническая жизнь уже являлась примером братии, пробуждая в них ревность к стяжанию добродетелей и молитве. Он был не только настоятелем монастыря, но, что самое главное, - истинным отцом и духовным наставником братии.
Жизнь в обители была устроена в святоотеческих традициях. Помимо участия в богослужениях и исполнения послушаний, каждый брат должен был совершать назначенное ему старцем келейное правило, состоящее из определенного молитвословия и чтения творений святых отцов: аввы Дорофея, Василия Великого, Иоанна Лествичника, Ефрема Сирина, Макария Египетского, Нила Сорского, а так же (для некоторых) Исаака Сирина и Варсонофия Великого. Как писал сам о. Арефа, все братья получали благословение на чтение книг «в соответствии их возраста, жизни и характера – с рассуждением» (Там же. Д. 625. Л. 62). Кроме того, в 1900 г. настоятель ввел в обители традицию проведения бесед с чтением «из писаний святых отец и пояснениями применения этих писаний к жизни братии» (Там же. Д. 600. Л. 62 об.). Проводились эти собеседования либо самим настоятелем, либо наиболее достойные из иеромонахов по его назначению, и братией «посещались усердно» (Там же. Д. 625. Л. 62 об.). Прилагал заботу о. Арефа и о сохранении в братстве духа мира и единодушия. Если среди братьев замечались разногласия, то употреблялись «все возможные средства, чтобы оскорбивший испросил прощение, а оскорбленный простил. Для того, чтобы предотвратить братствующих от могущих произойти между ними каких-либо соблазнительных действий» (Там же. Д. 625. Л. 62 об.), настоятель или назначенные им братия обозревали в определенные часы все келии. Еще в то время, когда на богослужениях были введены «религиозно-нравственные чтения» (Там же. Д. 570. Л. 66), а во время трапез, которые совершались братией «в безмолвии» (Там же. Д. 625. Л. 63), вместе с пищей телесной предлагалась так же и духовная: чтение житий подвижников и творений святых отцов. Заботясь о духовном воспитании братии, о. Арефа всячески старался пополнять библиотеку монастыря, выписывая в изрядном количестве новые издания из Московской Синодальной типографии, из Киево-Печерской Лавры, из Оптиной пустыни, славившейся тогда переводами и публикациями творений святых отцов. Среди этих книг были, например, Добротолюбие, сочинения преподобных Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова, Марка Подвижника, святителя Игнатия Брянчанинова и многие другие (Там же. Д. 602. Л. 352-353. Д. 627. Л. 214-215), Количество книг и журналов в библиотеке достигло при о. Арефе почти трех с половиной тысяч экземпляров. Настоятель понимал, что «те единственно монастыри, в которых развито святое чтение, процветают в нравственном и духовном отношениях, что те единственно монахи достойно носят имя монахов, которые воспитаны, вскормлены святым чтением (Игнатий Брянчанинов, свт. Аскетические опыты. М., 1998. Т. 1. С. 489).
Так, заботами смиренного настоятеля, которого можно было назвать настоящим аввой, Верхотурский монастырь расцвел, как некий прекрасный сад. Духовное благоустройство не могло не привлекать в обитель тех, кто стремился к подлинному монашеству. Если в 1894 г. в обители было лишь несколько десятков насельников, то в 1902 г. их стало уже более ста шестидесяти, из которых более сорока поступили в монастырь в 1900-1901 гг., т.е., во время настоятельства о. Арефы.
Но не только о братиях своей обители заботился подвижник. 11 августа 1901 г. он был назначен благочинным монастырей и общин II округа Екатеринбургской епархии, в который входили Верхотурский Свято-Николаевский и Кыртомский Крестовоздвиженский мужские монастыри, Верхотурская, Каслинская и Нижне-Тагильская женские общины. Должность благочинного о. Арефа исполнял с ревностью и усердием: он посещал обители, указывал на замечаемые им недостатки и содействовал их устранению. Так, например, благодаря именно ему, были прекращены нестроения в Кыртовской Крестовоздвиженской обители, начавшиеся в 1900 г. после смерти ее основателя и старца монаха Адриана (Медведева). Попечением о. Арефы из обители были удалены зачинщики раздоров и назначен достойный настоятель – иеромонах Виктор (Богданов) из Оптиной пустыни. Заботясь о внутреннем благоустройстве этого монастыря, о. Арефа благословил проведение в нем душеполезных бесед с чтением из творений святых отцов. Вероятно, старался он насаждать в окормляемых им обителях так же умное делание и старчество. Некоторые из насельников этих монастырей становились его близкими духовными чадами. Например, одна из сестер Верхотурской Покровской женской общины – инокиня Ольга (Кокорева), будущая игумения Руфина, основательница трех монастырей (Чердынского Иоанно-Богословского, Рождество-Богородицы во Владивостоке и Богородице-Владимирского в Харбине), известная своей подвижнической жизнью. Еще будучи насельницей Соликамского монастыря Пермской епархии, она начала переписку с о. Арефой, советуясь с ним во всех своих серьезных начинаниях. Она настолько дорожила его духовным руководством, что через некоторое время специально переехала в Верхотурье ради того, чтобы находиться ближе к нему. После знакомства и беседы с о. Арефой перешел в Свято-Николаевский монастырь из Кыртомского послушник Иван Кевролетин, будущий преподобноисповедник Иоанн. Есть сведения, что окормлялась у о. Арефы и настоятельница Екатеринбургского Ново-Тихвинского женского монастыря игуменья Магдалина (Досманова), впоследствии стяжавшая духовного рассуждения и прозорливости. Архимандриту Арефе приходило множество писем от богомольцев и духовных лиц, причем он, несмотря на крайнюю занятость, находил возможность всем им отвечать либо лично, либо ближайших помощников. Так, например, в сентябре 1902 г., отправляя образ св. праведного Симеона Верхотурского в новоустроенную Свято-Успенскую женскую общину в селе Обвинском (Соликамский уезд Пермской губернии), о. Арефа писал ее основателю, видному миссионеру и подвижнику протоиерею Стефану Луканину, с которым, вероятно, его связывали личные добрые отношения: «Ваше высокоблагословение, достопочтенный о Господе отец Стефан! ... С чувством благодарного расположения к Вам как собрату о Христе и сомолитвеннику ... Не прибегая к формальности, но со смирением спешу почтительнейше уведомить Вас ..., что просимая Вами икона св. праведного Симеона Верхотурского чудотворца ... сего числа отослана в Кушвинский завод ... Да будет же сия святая икона праведного Симеона для юной Успенской обители благословением Верхотурского Николаевского монастыря, братия которого во главе со мною от души желает, дабы обитель эта всегда была оплотом благочестия и, при помощи св. праведного Симеона, утверждением Православия и посрамлением имеющихся в окружности этой ересей и расколов, а паче всего служила бы на пользу нашему дорогому отечеству, подражая древним обителям древней России, которые немалою пользою служили даже и в бедственные времена и были двигателями просвещения. ... При всем этом, я смею надеяться и от души желаю дабы сия юная обитель заступничеством Той, Которая и во Успении не оставила мир, и молитвами св. праведного Симеона выросла бы на славу и благоукрасилась блестяще, что вполне возможно, и нет сомнения в достижении того, при помощи Божией, только при таких инициаторах, а во главе последних состоите именно Вы, достоуважаемый отец Стефан! При искреннем моем желании Вам и сестрам юной обители доброго здравия, душевного мира и спокойствия, поручая себя Вашим св. молитвам, с нижайшим личным почтением и о Господе любовью, имею честь просить Вашего высокоблагословения, сомолитвенником настоятель монастыря [архимандрит Арефа]» (ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 627. Л. 163-163 об.).
За свои неустанные труды и ревностное попечение о благе монастыря о. Арефа по Высочайшему повелению 19 мая 1902 г. был возведен в сан архимандрита (В составленном игуменом Тихоном (Затёкиным) справочнике, посвященном настоятелям Свято-Николаевской обители (см.: Тихон (Затёкин), игум. Верхотурский Николаевский монастырь и его настоятели. Б.м., Б.д. С. 78), а так же в популярной паломнической брошюре о житии преподобного Арефы (см.: Житие преподобного Арефы, архимандрита Верхотурского. Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь, 2002. С. 4) указана другая дата поставления о. Арефы в сан архимандрита – 6 мая. Сложно сказать, идет ли здесь речь о переводе даты из старого в новый стиль (разница между датами – 13 дней), либо источники действительно содержат в себе две разные даты. К примеру – дату выхода Высочайшего указа и дату вступления в Верхотурье о. Арефы в должность).
Будучи назначенным 31 октября 1902 г. на должность попечителя Верхотурской церковно-приходской школы, о. Арефа неустанно следил за преподаванием в ней, в особенности Закона Божия, а так же устроил для школы новое, более удобное и просторное помещение.
Однако не только о духовном просвещении монашествующих, мирян и посещавших обитель богомольцев заботился о. Арефа. Поскольку число насельников в обители быстро росло, необходимо было приложить попечение и о строительстве новых корпусов. Настоятель с ревностью и самоотвержением принялся и за это дело. Он сам стал председателем строительной комиссии и вникал во все тонкости производившихся работ. Менее чем за четыре года его управлением обителью в ней было выстроено два больших каменных корпуса, обошедшиеся монастырю в немалую сумму - 100000 руб. (в одном из корпусов разместились кельи для братии, мастерские и библиотека, а в другом – мастерские и хлебопекарня), здание для церковно-приходской школы и столярной мастерской, каменный конный двор, а так же часть ограды с большими воротами. Усердием о. Арефы в обители были созданы «ризошвейная» и малярная мастерские, расширены прежние «рукоделия», устроены новые кладовые, «ледники» (специальные погреба со льдом для хранения продуктов), хебопекарня. Его трудами был приведен в образцовый порядок монастырский архив, отдельные дела и книги которого сохранились с 1762 г. Во время настоятельства о. Арефы началось изучение истории Верхотурского Свято-Николаевского монастыря и в целом Верхотурского края, результатом которого явились целый ряд книг и статей, посвященных Свято-Николаевской обители и другим монастырям Урала, а также жизнеописание преподобного Илии Верхотурского (Их автором стал светский сотрудник монастыря, талантливый историк-краевед В.С.Баранов, которого по праву называют «летописцем» Верхотурской Свято-Николаевской обители). Началось и благоустройство монастырской заимки на р. Актай: в 1902-1904 гг. там было возведено два каменных и два деревянных дома, а так же несколько отдельных келий.
Будучи прекрасно знаком с творениями святых отцов и заботясь о пользе ближних, о. Арефа выписывал много книг не только для библиотеки обители, но и для церковной лавки. Среди них были поучения аввы Дорофея, творения Иоанна Златоуста, Лествица, Добротолюбие и другие (Там же. Д. 602. Л. 130 об., 131 об.). Настоятели других обителей обращались к о. Арефе за советом по поводу обустройства церковных лавок. Так, например, настоятель Абалакского Знаменского мужского монастыря иеромонах Анатолий писал в 1900 г. к о. Арефе, что торговля в книжной лавке Верхотурского Свято-Николаевского монастыря «поставлена на высшей форме совершенства» и не требовала «никаких улучшений», в связи с чем, он просил у настоятеля совета и «милостивого содействия» (Там же. Л. 229-229 об.). В ответном письме о. Арефа написал несколько советов, но все похвалы смиренно отклонил. 13 августа 1902 г. за свои труды «по распространению Синодальных изданий» он был награжден Святейшим Синодом «славянскою Библиею» (Там же. Д. 625. Л. 3 об., 4; Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М.Ю. Уральская лавра. Екатеринбург, 2006. С. 175).
12 декабря 1902 г. архимандрит Арефа обратился к епископу Екатеринбургскому и Ирбитскому Никанору (Каменскому) с ходатайством о закладке на территории Свято-Николаевского монастыря нового каменного собора. Насущность строительства нового храма на территории обители стала особенно остро ощущаться к началу XX в. Вот что писал отец архимандрит владыке Никанору: «Число богомольцев, приходящих в Верхотурский Николаевский монастырь для поклонения честным мощам св. праведного Симеона Верхотурского чудотворца, почивающим в сем монастыре с 12 сентября 1704 года, год от года ... увеличивается, а еще более ожидается увеличение последних с проведением через город Верхотурье высочайше утвержденной уже железной дороги. Но существующие при монастыре храмы и в настоящее время являются недостаточными, и при том, самое устройство и состояние их не соответствует своему назначению, именно: 1) Главный Николаевский храм с придельным к нему во имя святого праведного Симеона Верхотурского чудотворца, построенный в 1718-1736 годах, во время стечения богомольцев является тесным ... Независимо от сего, ... храм этот в 1864 и 1865 годах, в трапезной части оного, был расширен, и у одной из колонн, устроенной во время упомянутого расширения, образовалась значительная осадка, а потому в своде, внутри храма образовалась трещина, угрожающая собой опасностью. При всем этом неудобстве и св. мощи угодника Божия Симеона находятся в довольно тесном месте и мало тому соответствующем ... - не всегда доступные для лиц, желающих приложиться к ним. Кроме того, во время стечения богомольцев, для монастырской братии, которой ныне около 180 человек, совершенно нет в храме для молитвы удобного места, и потому приходится стоять среди богомольцев. 2) Преображенский, с приделами к нему: с правой стороны – в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, и левой – во имя св. Архистратига Божия Михаила, построенный в 1821-1834 годах, менее еще Николаевского, хотя снаружи и кажущийся большим, ... к тому же холодный. По причине чего Богослужение в нем совершается не более одного месяца ежегодно, т.е. в летнее время и тогда, когда богомольцев в нем почти не бывает. ... На основании тех обстоятельств, я с братиею вынужденным нахожу ходатайствовать о сооружении нового храма, более вместительного и с теми условиями, какие необходимы во всех отношениях, подлежащих удовлетворению при больших храмах, где стечение богомольцев бывает громадное. К тому же в 1904 году Верхотурский монастырь имеет, одновременно, праздновать два юбилейных торжества: первое – 300-летия со времени основания сего монастыря, который основан в 1604 году, и 200-летия со времени перенесения св. мощей праведного Симеона из Меркушина в сей монастырь, совершившегося 12 сентября 1704 года – поэтому дабы ознаменовать столь значительное торжество, ... нам было бы весьма желательно совершить тогда закладку сего, более чем необходимого при условиях монастыря храма. Докладывая о вышеизложенном, мы нижайше осмеливаемся почтительнейше просить Ваше Преосвященство, ... разрешить постройку при Верхотурском Николаевском монастыре нового каменного храма во имя св. Николая Мирликийского чудотворца, с двумя приделами в нем: первый – в честь Успения Божией Матери, и второй – во имя св. праведного Симеона Верхотурского чудотворца. При посвящении предполагаемого храма имен этих святых имеем ввиду то, что по устройстве помянутого соборного храма, старый Николаевский должен быть капитально переустроен и существующие в нем Св. Престолы переименованы, чрез освящение их во имя других святых, ... по конструкции, заимствованной с существующего здания – Киевского собора во имя св. равноапостольного князя Владимира, с употреблением на то из собственных монастырских средств, исчисленной по смете суммы 227300 руб. 60 коп.». Возведение храма, по предварительным расчетам должно было продлиться «не менее 6 лет». К рапорту о. Арефы прилагался объемный пакет документов, содержащий среди прочего проект намеченного строительства и его подробную смету (Тихон (Затёкин), игум., Шинкаренко Ю.В. Царей державо, праведных крепость. Из истории Верхотурского Крестовоздвиженского собора. Нижний Новгород, 2002. С. 25).
Предварительный проект нового собора был разработан архитектором Екатеринбургской епархии И.П.Куроедовым (Окончательный проект храма, как известно, принадлежит другому архитектору – А.Б.Турчевичу), с которым у о. Арефы сложились самые добрые отношения. За основу проекта, как было сказано, взяли Свято-Владимирский собор в Киеве. Проект был представлен на рассмотрение губернских властей, однако специалисты из Строительного отдела при Пермском губернском правлении увидели в нем некоторые недоработки. Но заниматься устранением этих недоработок архимандриту Арефе уже не довелось. При нем началась только работа по предварительной заготовке строительного материала для будущего собора – известняка, кирпича, бутового камня и др. Окончательно этот величественный храм освященный во имя Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня был выстроен только в 1913 г. при архимадрите Ксенофонте (Медведеве) (Как было сказано, новый монастырский собор предполагалось освятить во имя св. Николая Мирликийского чудотворца, правый его придел в честь Успения Пресвятой Богородицы, а левый – во имя св. праведного Симеона Верхотурского чудотворца. Однако епископ Екатеринбургский и Ирбитский Владимир (Соколовский) в 1905 г. счел такое решение нецелесообразным. «Во-первых, отмечал владыка, - храм во имя святого Николая в обители уже имеется. У него достойнейшая древняя история. В нем 176 лет пребывали честные мощи св. праведного Симеона. Он своим внешним видом и внутренним убранством до сих пор служит украшением обители. С упразднением же его наименования весьма скоро будет забыто и прошлое этого храма, чем история обители будет, несомненно, ущерблена. Ведь именно с этим Николаевским храмом связывает значительную часть своих воспоминаний Св. Церковь, прославляя угодника Божия праведного Симеона. Словосочетание “Николаевская церковь” очень часто упоминается и в свидетельствах о чудесах св. праведного Симеона, и в прежних, и в нынешних. Следовательно, с утратой этой церковью своего прежнего наименования (равно как и с посвящением чудотворцу Николаю иного храма) произойдет путаница. Могут возникнуть недоразумения и в церковных песнопениях, и в описании чудес, до сего дня обильною рекою изливающихся от св. мощей угодника Божия. Во-вторых, ситуация, когда главный престол освящается в честь Николая Чудотворца, в то время как Божией Матери Пречистой и Благословенной, посвящается правый престол – такая ситуация в определенном смысле противоречит религиозному чувству православных». Епископ Владимир напомнил, что «12 сентября в день празднования перенесения мощей св. праведного Симеона, в Свято-Николаевском монастыре ежегодно бывают торжественные архиерейские служения. Такие же служения почти всегда совершаются и 14 сентября в день Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня». По рекомендации владыки главный престол предполагаемого храма (равно и сам собор) было решено назвать Крестовоздвиженским - в честь этого великого праздника. Наименования правого и левого приделов оставили без изменения).
При столь быстром развитии монастыря и в духовном, и в материальном отношении, возникало все же множество различных проблем и трудностей, и все они ложились на плечи настоятеля. Одной из основных сложностей при благоустройстве внутренней жизни монастыря стало пребывание в обители группы лиц, находившихся под церковной епитимьей, а так же несовершеннолетних арестантов. Так, в 1902 г. в монастыре проживало шесть подобных лиц. Три подростка, обвинялись в кражах, остальные трое - в различных неисправностях по церковной службе и нетрезвости. В рапорте за 1901 г. о. Арефа с прискорбием отмечал, что пребывание этих лиц в монастыре очень вредит как братии обители, так и многочисленным богомольцам стекающимся на большие праздники: нередко случались небольшие кражи, попойки, дебоширства и различные другие беспорядки и избежать этого в городском монастыре не представлялось возможным. Кроме того, происходили и побеги арестантов из монастыря. Настоятель сокрушался: «В виду таких условий, помещение в сем монастыре преступников не только является нежелательным, но и невозможным; как местность не могущая дать повода к исправлению их нравственности, а напротив, дающая возможность к усугублению их преступлений, а через это размножается и отягощение Правительству» (ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 606. Л. 63-63 об.). К сожалению ни архимандрит Иов, обращавшийся к властям с подобной просьбой, ни о. Арефа так и не были услышаны.
Немало огорчений доставил настоятелю и его сподвижник, ближайший помощник в управлении обителью иеромонах Дамиан (Лисицын). В течение нескольких лет окормлявшийся у старца Илии, духовный наставник братии, избранный на должность казначея обители одновременно с возведением о. Арефы в сан игумена, он, увлекшись ложной ревностью, оказал непослушание настоятелю, а впоследствии отпал и от повиновения священноначалию Церкви. Еще в начале 1901 г. о. Арефа, полностью доверяя своему ближайшему помощнику, ходатайствовал о его награждении набедренником и при этом характеризовал его весьма высоко: «Казначей вверенного мне монастыря иеромонах Дамиан, как порученные ему обязанности казначея, так и другие, кроме этой должности, возлагаемые мною на него послушания как по хозяйству монастыря, так и по руководству братиею в духовно-нравственной жизни и ведению душеполезных вечерних собеседований при его высоких нравственных качествах исполнял и в настоящее время исполняет с примерным усердием, с полным знанием и вниманием к делу» (Там же. Д. 614. Л. 139). Но уже в конце 1901 г. в рапорте епископу Иринею (Орде) о. Арефа высказывал недоумение и огорчение поведением своего помощника: «Казначей иеромонах Дамиан, - писал настоятель, - всегда оказывался поведения примерного, честного, проводит весьма внимательную жизнь, имеет высокие дарования и способности в духовном делании и, по-видимому, все намерения его есть ради Бога, а ... не ради какой-либо вещественной выгоды ... зная о его ... высоконравственной, духовной жизни, трудах и ревности к духовному деланию ... сильно затрудняет то, что именно заставило его делать такие резкие поступки» (Там же. Д. 608. Л. 35-36 об.). Дело в том, что летом 1901 г. о. Дамиан без ведома настоятеля купил участок земли с домом, причем сделку оформил на имя своей сестры. В ответ на недоуменные вопросы о. Арефы он уверял, что приобрел имение для Свято-Николаевской обители, причем отдал настоятелю купчую и заявление сестры о ее желании передать имение в дар монастырю. Однако во время отсутствия настоятеля в Верхотурье о. Дамиан забрал из канцелярии эти документы, а по возвращении о. Арефы заявил, что решил устроить в имении женскую монашескую общину. После этого казначей стал часто самовольно отлучаться из обители и ездить в имение, где уже поселились первые послушницы (Там же. Ф. 6. Оп. 4. Д. 183. Л. 51-60).
Такая резкая перемена в поведении казначея, бывшего, казалось бы, преданным духовным чадом старца Илии и соратником настоятеля, не могла не вызвать в душе о. Арефы глубокой скорби. Поступок, хотя казавшийся благим и богоугодным, но предпринятый втайне, без благословения настоятеля, не принес добрых плодов. Летом 1902 г. епархиальными властями было назначено формальное следствие, дело продолжалось в течение нескольких лет и закончилось уже после смерти о. Арефы снятием с иеромонаха Дамиана священномонашеского сана. Не обошлось все это и без доносов на настоятеля, на которые он отвечал рапортами на имя владыки Иринея.
Неустанные заботы о духовном окормлении братии, ревностные труды по внутреннему и внешнему благоустройству монастыря, душевные скорби – все это надломило здоровье о. Арефы. Разрыв с о. Дамианом, возможно, и стал тем последним ударом, который окончательно подорвал силы настоятеля. Будучи лишь тридцати восьми лет от роду, он тяжело заболел распространенным в начале XX в. среди городских жителей России туберкулезом или, как называли эту болезнь в те времена - чахоткой.
Святитель Игнатий Брянчанинов писал: «Многими скорбями подобает нам внити в Царствие Божие. Кого возлюбит Господь, тому посылает скорби, и они умерщвляют сердце избранника Божия к миру, приучают его витать близ Бога ... Не причастившийся этой чаши не способен наследовать вечное блаженство» (Игнатий Брянчанинов, свт. Собрание писем. М.; СПб., 1995. С. 432-433). И о. Арефа, как истинный монах принял тяжелую болезнь как бы из руки Божией – мужественно и смиренно. Являя подлинное беспристрастие ко всему земному, он без смущения оставил свои настоятельские и духовнические труды, и, покорно положившись на волю Божию, все силы своей души направил к тому, чтобы достойно встретить час смертный. К нему можно отнести слова св. Нифонта Констанцкого, сказанные в IV столетии: «Как золото очищается огнем, так умирающий – болезнию» (Цит. по: Игнатий Брянчанинов, свт. Собрание писем. М.; СПб., 1995. С. 679). С благодарностью претерпел о. Арефа скорби предсмертного недуга и поднялся на ту духовную высоту, которой достигают немногие подвижники. Высокое преуспеяние умирающего архимандрита открылось и его духовным чадам. Так, в начале мая 1903 г. он вдруг стал говорить окружающим: «Ждите пятнадцатого числа» (Об этих его словах сообщалось в некрологе. См.: Архимандрит Арефа. Некролог // Русский паломник. 1903. № 27. С. 462), явно предрекая приближающуюся кончину. Несомненно о. Арефа был извещен Свыше о дне своего отхода в вечность. 15 мая он преставился ко Господу.
Накануне этого дня, 14 мая, он сам вымыл руки, при этом окружающим его братиям говорил: «вам меньше будет труда после моей смерти». На следующий день он был все время в полном сознании, даже разговаривал с братией, хотя немного. В начале седьмого часа дня, когда подвижник почувствовал исходный конец, то мирно и безмятежно, как будьто речь шла о ком то другом, сказал своему келейнику брату Михаилу: «Вот моя и смерть пришла», перекрестился, сам сложил руки, сказал: «Простите», и его Боголюбивая душа мирно отошла в вечные обители (Там же). Не было у него ни предсмертного томления, ни страха перед переходом в вечность – все говорило о том, что душу его в тот момент исполняли абсолютная преданность воле Божией, надежда на Его милость и благодатный мир ...
Отпевание и погребение почившего настоятеля было совершено «с подобающею торжественностью» 19 мая 1903 г. братией обители во главе с благочинным 1-го округа Екатеринбургской епархии архимандритом Агафоном (ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 638. Л. 63). Погребен был о. Арефа, согласно своему желанию, на братском кладбище, у алтаря церкви св. муч. Неофита, близ могилы старца Илии.
«Тела особенных избранников Божиих, отмечал святитель Игнатий Брянчанинов, - противостоит тлению, будучи проникнуты обильно благодатью Божией, и в самой сени смертной являют начала своего славного воскресения. Вместо зловония они издают благоухание; вместог того, чтоб разливать вокруг смертоносную заразу, они разливают исцеление всех недугов, разливают жизнь. Такие тела вместе мертвы и живы – мертвы по естеству человеческому, живы по присутствию в них Святого Духа» (Цит. по: Игнатий Брянчанинов, свт. Слово о смерти. Минск, 2004. С. 75). Эти слова исполнились и в отношении архимандрита Арефы. В августе 1994 г. честные мощи архимандрита Арефы были обретены наместником Свято-Николаевского монастыря игуменом Тихоном (Затёкиным). Останки о. Арефы пребывали в целости. Сохранились даже волосы и борода. В гробу были найдены и некоторые его вещи: крест, четки, часть пояса.
Ныне мощи подвижника открыты для поклонения. Они почивают в Преображенском храме монастыря.

(В основу исторической справки о преподобном Арефе Верхотурском, кроме вышеупомянутых источников и литературы легло, его Житие, как наиболее последовательный и пространный рассказ о биографии подвижника. См.: Жития святых Екатеринбургской епархии. Екатеринбург: Информационно-издательский отдел Екатеринбургской епархии, 2008. С. 51-65).

Автор статьи: научный сотрудник Верхотурского православного музея Андрей Валентинович Полетаев

В Екатеринбургской епархии по благословению Его Высокопреосвященства митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла  с 1 по 8 ноября прошел региональный этап XXIV Международных Рождественских образовательных чтений.

Теме  форума «Традиции и новации: культура, общество, личность» посвящены доклады  участников.  Цель регионального этапа - выявление наиболее значимых и  актуальных вопросов для дальнейшего обсуждения на общероссийском уровне в Москве. В открытии регионального этапа Международных Рождественских образовательных чтений в Екатеринбурге приняли участие 840 человек. Как сообщает пресс-служба Екатеринбургской епархии, в  этом году Екатеринбургский региональный этап чтений вышел на новый уровень: увеличилось количество образовательных учреждений-участников, расширена программа мероприятий, приглашены ведущие специалисты в области общественного просвещения и духовно-нравственного образования.

На торжественное открытие регионального этапа XXIV Международных Рождественских образовательных чтений в Екатеринбургский  государственный академический театр оперы и балета съехались Главы региональных органов власти и муниципальных образований, директора и педагоги образовательных учреждений, представители силовых структур, казачества, духовенства.

От Верхотурского благочиния была направлена делегация в составе 10 человек: руководитель  духовно-просветительского центра «Покров» иеромонах Аркадий (Абатуров) с сотрудниками и помощница благочинного по религиозному образованию и катехизации Надежда Смирнова с педагогами общеобразовательных и церковно-приходских школ Верхотурского района.

В докладах, представленных на пленарном заседании освещались темы нравственного воспитания подрастающего поколения в рамках курса «Основы православной культуры».

Широкий  круг проблем, связанных с взаимодействием Церкви, общества и государства в области нравственных ценностей, духовного воспитания и образования подрастающего поколения с учетом исторического опыта Церкви и современного общества обсуждались участниками форума. По результатам работы Рождественских образовательных чтений были приняты итоговые резолюции.

На Торжественном открытии Международных Рождественских образовательных чтений состоялась церемония награждения духовенства, помощников благочинных и руководителей  районных Управлений образования Екатеринбургской епархии Губернаторскими благодарственными  письмами за работу, направленную на обеспечение межнационального мира и согласия в Свердловской области.

За  большой вклад в сохранение духовно-нравственных ценностей населения и развитие традиций патриотического воспитания детей и подростков Благодарственное письмо и нагрудный знак получила помощница благочинного по религиозному образованию и катехизации в Верхотурском благочинии Надежда Смирнова.

В приветственном слове к собравшимся митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл подчеркнул, что сегодня важная цель нашего общества – сохранение «культурного и исторического наследия наших предков – от святого Владимира до наших дедов и отцов. Решение этой задачи – тяжёлый духовный и нравственный труд. А начинается он с изучения этого культурного наследия. С поиска и узнавания себя в нём. Без этой самоидентификации мы не сможем назвать себя ни детьми князя Владимира, ни даже наследниками тех, кто освобождал в ноябре 1943 Киев, а в мае 1945 брал Берлин».

О Международных Рождественских образовательных чтениях.

В течение последних двадцати лет в Российском обществе сложилась замечательная традиция проведения церковно-государственного форума «Международные Рождественские образовательные чтения». От собрания небольшого кружка энтузиастов в начале 90-х годов, Рождественские чтения выросли до ежегодного представительного форума, открываемого в Кремлевском дворце съездов Святейшим Патриархом при участии первых лиц государства, профильных министров, лидеров парламентских партий и объединений, а также авторитетнейших общественных деятелей. На форуме обозначаются основные направления совместной деятельности Церкви и государства в важнейших аспектах жизни российского общества, обсуждаются пути решения актуальных социальных проблем. Особое внимание уделяется вопросам духовно-нравственного воспитания подрастающего поколения.

В 2015 году в работе Международных Рождественских образовательных чтений приняли участие свыше 17 000 человек. Их тема: «Князь Владимир. Цивилизационный выбор Руси». В рамках Чтений 22 января 2015 года также прошли III Рождественские парламентские встречи. Основной площадкой их проведения стала Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации.

Источник http://www.uraledu.ru/node/45275

На Торжественном открытии Регионального  этапа  XXIV  Международных Рождественских образовательных чтений в Екатеринбурге состоялась церемония награждения духовенства, помощников благочинных и руководителей  районных Управлений образования Екатеринбургской епархии Губернаторскими благодарственными  письмами за работу, направленную на обеспечение межнационального мира и согласия в Свердловской области.

За  большой вклад в сохранение духовно-нравственных ценностей населения и развитие традиций патриотического воспитания детей и подростков Благодарственное письмо и нагрудный знак получила помощница благочинного по религиозному образованию и катехизации в Верхотурском благочинии Надежда Смирнова, которая руководит Образовательно-просветительским направлением духовно-просветительского центра «Покров» Свято-Николаевского монастыря.

Смирнова Н.: «Эту награду  я оцениваю не как свою личную, а как оценку напряженного духовного труда всего нашего Верхотурского педагогического и просветительского  сообщества. Среди девятнадцати благочиний епархии было  отмечено всего четыре, в том числе и наше. В течение девяти лет работает методическое объединение учителей, реализующих программу духовно-нравственного воспитания, три года организует  работу по сохранению культурных традиций православия духовно-просветительский центр «Покров» Свято-Николаевского монастыря. Как подчеркнул в приветственном слове к собравшимся митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл,  это «тяжёлый духовный и нравственный труд. А начинается он с изучения культурного наследия.  С поиска и узнавания себя в нём. Без этой самоидентификации мы не сможем назвать себя ни детьми князя Владимира, ни даже наследниками тех, кто освобождал в ноябре 1943 Киев, а в мае 1945 брал Берлин».

В рамках Регионального этапа XXIV Международных Рождественских образовательных чтений 5 ноября 2015 года в Екатеринбурге прошло собрание игуменов и игумений, в котором приняли участие настоятели и настоятельницы всех 18-ти монастырей Екатеринбургской митрополии.

Собрание было посвящено одному из самых важных вопросов монастырской жизни - молитве.

Напутственное слово Владыки митрополита зачитал наместник мужского Свято-Николаевского Верхотурского монастыря игумен Лавр (Коротков).

Митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл призвал Божие благословение на труды участников собрания, напомнив, что молитва есть дыхание жизни каждого монаха, в том числе живущего в нынешние суетные времена, и что от монастырей ждут не архитектурных памятников, не внешних красот, а спасающей, сильной молитвы. Владыка пожелал всем собравшимся «создать в наших монастырях такие условия, в которых бы внутреннее делание сияло ярче, чем наши купола».

В числе гостей собрания были: заместитель председателя Синодального миссионерского отдела игумен Серапион (Митько),  архимандрит Елисей, игумен афонского монастыря Симонопетра, и архимандрит Илия (Раго), духовник  женского монастыря в честь Преображения Господня (Франция.)

После выступлений докладчиков  состоялся Круглый стол.

Как сообщает официальный сайт Екатеринбургской митрополии: «По завершении собрания все его участники пришли к выводу, что такие дискуссии крайне необходимы для обмена духовным опытом, понимания как строить жизнь в братствах и сестричествах, и выразили благодарность Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу и архиепископу Феогносту Сергиево-Посадскому председателю Синодального отдела по монастырям и монашеству за предложение проводить подобные Собрания монашествующих».

полный материал  на сайте:

http://www.ekaterinburg-eparhia.ru/news/2015/11/06/11564/

4 ноября в Верхотурье прошли праздничные торжества в честь Казанской  иконы Божьей Матери и Дня народного единства. Эти воистину общенародные праздники соединились в современности  в единое  народное Торжество. Сегодня  День народного единства - это один из главных государственных праздников в России. А почитание Казанской иконы Богородицы не прекращается с незапамятных времен  еще даже советского времени.  По благословению Митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла  настоятели и прихожане городских храмов, монашествующие двух наших святых обителей и гости  Богоспасаемого града Верхотурья, которые как раз в дни государственных праздников стремятся посетить святые места,  собрались  в Крестовоздвиженском соборе Свято-Николаевского монастыря на  совместное торжественное богослужение.

После Божественной литургии весь православный люд, пришедший  в этот праздничный день на совместную молитву,  принял участие в общегородском Крестном ходе.  Немалое число участников Крестного хода вышло из обители с Казанской иконой и молитвенным пением Пресвятой  Богородице и направились по улице Советской к главному городскому храму – Свято-Троицкому Собору. В числе гостей, приехавших на эти дни в Верхотурье – ребята из Объединения патриотических клубов «Дружина»,  участники гражданско-патриотических верхотурских сборов – раздавали воздушные шары  цвета российского флага. Первая остановка - у Свято-Троицкого собора – пели молитвы Богородице, священники окропляли святой водой. На этот праздник приехали настоятели храмов в честь Иконы Божьей Матери «Живоносный Источник» Актайского скита и храма в честь Нерукотворного Образа Спасителя Красногорского подворья. Вторая остановка с  молебным пением - у  Спасо-Воскресенского храма. Каждый год здесь в День народного единства  молитвенно призывается помощь Божия для посильных трудов в деле  возрождения этой старинной церкви.

Маршрут крестного хода пролегал от Свято-Николаевского мужского монастыря  по верхотурским улицам до Городской площади. Верующие прошли  по улице  Советской (бывшая - Большая) . На повороте на улицу Комсомольскую (бывшая - Походяшинская) совершено молебное пение с остановкой,  и дальше по Комсомольской  под звуки славных дореволюционных маршей в исполнении духового оркестра, звон колоколов, молитвенное пение к Богородице  по улице Ленина (в прошлом - Торговой)  крестное шествие прошло на городскую площадь. На площади отслужили краткий молебен Богородице о возрождении России. Торжественное поздравление  и приветствие наместника Свято-Николаевского монастыря иеромонаха Лавра  к горожанам с проповедью, что нам необходимо всем вместе откликнуться на Божий призыв и объединятся в совместной молитве о возрождении нашей малой родины – Верхотурья. Концертные выступления  городских коллективов «Вдохновение» Николая Ившина, солистки вокального ансамбля «Раздолье» Алёны Ганджук  (п.Лесозавод) - Татьяны Вашеткиной с песней  о любви к России, выступление духового оркестра Андрея Дрягина из Североуральска, специально приглашенных в Верхотурье, чтобы впервые пройти  крестным ходом с маршами «Славься, Русь» и «Торжественная песнь». Все это очень вдохновляло и поднимало дух православных христиан, собравшихся вместе в День народного единства. По завершении молебна Глава ГО Верхотурский Алексей Лиханов  выступил с приветственным словом к горожанам, поздравил о.Лавра с назначением на должность наместника Свято-Николаевского монастыря и выразил надежду  на дальнейшее возрождение Верхотурья с помощью Божьей. Отца наместника поздравили настоятельница Свято-Покровского женского монастыря игуменья Магдалина и руководитель духовно-просветительского центра «Покров» иеромонах Аркадий (Абатуров).

Воистину, такое объединение россиян в общем молитвенном шествии наиболее полно раскрывает  духовно-историческую значимость праздника, сплачивает и укрепляет людей в общей молитве. Патриарх Московский и всея Руси КИРИЛЛ в своей проповеди сказал: «Как замечательно, что именно этот день избран в качестве государственного праздника – Дня народного единства. Какой еще пример мог бы послужить объединению людей, как не тот, что явлен нам в чудодейственном освобождении Руси от погибели?». В этот день празднование продолжалось до вечера. В Верхотурском центре культуры «Форум национальных культур» собрал множество участников – представителей городских организаций. А вечером православные жители были приглашены на  мероприятие, посвященное празднику Казанской Божьей Матери и познакомились с творческими коллективами – хором воспитанников Верхотурского православного училища, исполнивших тропарь и 13 кондак акафиста Богородице, и театральной студией Воскресной школы с.Костылева, представивших театральную постановку «Две сестры».

В Верхотурье впервые празднование Дня народного единства было отмечено в 2006 году по благословению игумена Филиппа (Ельшина). Воспитанники духовного училища и Православной гимназии тогда готовили музыкально-литературную композицию об исторических событиях этого праздника. А с 2012 года по инициативе Духовно-просветительского центра «Покров» Свято-Николаевского монастыря состоялся первый общегородской Крестный ход, который уже стал традиционным.

 Из истории праздника:

День народного единства был учрежден в память о событиях 1612 года, когда русские войска во главе с Мининым и Пожарским с чудотворной иконой Казанской Божией Матери освободили Кремль и Москву от поляков. Указом царя Алексея Михайловича в честь этого события был установлен государственный  праздник. В церковный календарь этот день вошел как Празднование Казанской иконе Божией Матери.    

Сегодня  Крестные ходы, приуроченные к празднованию Дня народного единства, проходят во многих российских городах , которых с каждым годом становится больше.

22 октября 2015 года состоялось очередное заседание Священного Синода Русской Православной Церкви. Оно проходило в Патриаршей и Синодальной резиденции в Даниловом монастыре в Москве под  председательством Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.