За умерших надо молиться. Для них церковная молитва — как глоток живой воды. А водка, разливаемая на кладбище, радость бесам и алкоголикам. Священник Даниил Сысоев

«Жене нужно больше заботиться о том, чтобы нравиться мужу, а не кому-нибудь ещё. Когда супруги вдвоём, она должна выглядеть хорошо, а не махать рукой на свою внешность, раз больше никто её не видит. Вместо того, чтобы быть оживленной и привлекательной в компании, а в семье впадать в меланхолию и молчать, жене нужно оставаться весёлой и привлекательной и наедине со своим мужем в своем тихом доме».

Благодаря потеплению, первый лёд на Туре растаял. И теперь на фоне водной глади и снежных берегов река выглядит особенно красивой. Прогуливаешься вдоль берега, вокруг звенящая тишина, слышен только хруст снега под ногами. Встав на каменную голову «ящера» Кликун-камня, можно покричать, разговаривая с собственным эхом, которое разносится по руслу реки. Лепота!

Всё пройдёт. Ветки деревьев, некогда дававшие тень, высохнут; также иссякнет твоё терпение; та любовь, что ты считал искренней; покинет тебя, твой друг обернётся врагом, а враг вдруг станет другом. Всё, что ты считал невозможным в твоей судьбе, осуществится. Таков этот бренный мир. Скажешь: «Не упаду» – и упадёшь, скажешь: «Не ошибусь» - и ошибёшься. Только Христос, как скала, непоколебим. Крепко стой в вере своей и уповании на Господа.

В уральской тайге заключенные исправительно-трудового лагеря служили Божественную литургию. Были там два епископа, несколько архимандритов, игумены, иеромонахи и просто монахи. А сколько было в лагере верующих женщин, которых всех окрестили «монашками», смешав в одну кучу и безграмотных крестьянок, и игумений различных монастырей! Отец Павел говорил, что была там целая «епархия»! Когда удавалось договориться с начальником второй части, ведавшей пропусками, «лагерная епархия» выходила в лес и начинала богослужение на лесной поляне. Для причастной чаши готовили сок из различных ягод, черники, земляники, ежевики, брусники — что Бог пошлет, престолом был пень, полотенце служило как сакос, из консервной банки делали кадило. И архиерей, облачённый в арестантское тряпье, предстоял лесному престолу как Господнему, ему помогали все молящиеся. «Тело Христово примите, источника бессмертного вкусите», — пел хор заключённых на лесной поляне. А как молились все, как плакали — не от горя, а от радости молитвенной! При последнем богослужении что-то случилось в лагпункте, кого-то куда-то переводили, и молния ударила в пень, служивший престолом, чтобы его никто потом не осквернил. Он исчез, а на его месте появилась воронка, полная чистой прозрачной воды. Охранник, видевший всё своими глазами, побелел от страха и сказал: «Ну, вы все здесь святые!»