Дворянский род, давший России гениального поэта и основоположника русского языка – Александра Сергевича Пушкина, у которого в 2024 году 225 лет со дня рождения, на самом деле славен не только знаменитым поэтом. Пушкины в течении веков служили Отечеству на военной, дипломатической, административной службе. По одной из версий, род ведет своё начало от Ратши или Ратмира, слуги святого благоверного князя Александра Невского, по другой - от сподвижника князя Гаврилы Олексича. Один из представителей старинного рода Иван Иванович Пушкин был верхотурским воеводой в 1620-1623 годах. На радость современным историкам, о годах его воеводства сохранилось много царских грамот, которые характеризуют всю жизнь Верхотурского уезда – преддверия Сибири, отношения отдаленной территории с метрополией. По одной из них например, верхотурский воевода должен был оказать всяческую помощь посланному из Москвы Федору Тараканову с целью подробной описи Верхотурского острога, сел и деревень – попросту говоря, для проведения переписи. Неравнодушна оказалась Москва к ходатайствам верхотурских ямщиков, «гонявших на 7 дорог» – «До Соли Камской, до Туринского острогу, на Пелым, на Кошай, на Тагил, да на Чюсовую, да на Лялю». Велено было прибавить им жалованье. Целый ряд указов касался «заповедных товаров» – следовало смотреть за тем, чтобы торговые люди самовольно не провозили в Сибирь: шлемов, панцирей, копий, топоров, ножей, стрел – в руках иных мятежных сибирцев это могло обернуться против российского государства и русского населения. Московское правительство также требовало контроля за хлебной торговлей: чтобы приезжие из «Руси» купцы не могли скупать хлеб в Верхотурье и продавать его в сибирских городах по слишком высоким ценам. Ну а уж ясак – пушнина, отправляемая в Москву, строго-настрого учитывалась вся до последней соболиной либо куньей шкурки. Воеводе ставились задачи оберегать новоприбывших пашенных крестьян от обид со стороны служивых и всяких проезжих людей. Чтобы «пашенишки на новом месте распахали и дворишки себе ставили». Государь Михаил Федорович также строго повелевал, кроме ясака, не брать ничего лишнего с татар, вогуличей и остяков. Была и отдельная грамота, обязывающая верхотурского воеводу следить за тем, чтобы люди Строгановых не ловили зверей и рыбу в вогульских угодьях. В духовные дела воеводе запрещалось встревать, хотя он должен был водным путем отправлять в Тобольскую епархию хлебные запасы и всю необходимую богослужебную утварь. Отдельным царским указом воевода Пушкин должен был обустроить вновь возникший Свято-Покровский женский монастырь, обеспечив его пашнею, сенокосами, рыбной ловлей, но исполнено это не было. Возможно Иван Иванович просто не успел – срок службы здесь у него был небольшой, а заданий из Москвы много. Довелось воеводе Пушкину принять участие и в судьбе сосланной в Верхотурье бывшей царской невесты Марии Хлоповой – «с береженьем» отправить ее вместе с родственниками до Нижнего Новгорода. При воеводстве Ивана Пушкина, как и во все другие времена, важнейшей проблемой Верхотурья была проблема кадров, прежде всего, служилых людей. Часть гарнизона – стрельцы, казаки, пушкари были в постоянных разъездах – командировках по другим сибирским городам. Постепенно Верхотурье разрасталось. По переписи 1621 года в нем насчитывалось 206 душ мужского пола, 193 двора. После отъезда из Верхотурья имя Ивана Ивановича Пушкина встречается и дальше на страницах российской истории. В Москве у него оказалась ответственная должность: он был «объезжим головой для береженья от огня», несколько раз сопровождал государя в поездках по монастырям, обедал за царским столом.

— Пойди, Ванюша, вдоль дороги, поищи овец, — сказал дедушка внуку. Дорога та лежала мимо кладбища. Страшно стало мальчику идти туда, и он робко возразил деду: — Я, дедушка, кладбища боюсь... Услыхав это, дед произнёс: — Кладбище, внучок, — место Божье, его не нужно бояться. Там, в могилках, тихо и мирно спят косточки наших родных до тех пор, пока в день Страшного Суда их не разбудит труба Архангела. Чего же их бояться? Не бояться их надо, а почаще навещать; тогда и худые мысли на ум не придут. Всем нам нужно помнить о смерти, о суде, о геенне огненной, о Царстве Небесном и тогда меньше будем грешить. Помолчав немного, старик прибавил: — Точно, есть у нас одно страшное место. — Какое же это место? – спросил внук. — Кабак! Вот страшное место в нашем селе. Там живёт нечистая сила и губит тех, кто туда ходит: где драки, бранные слова, разорение домам, слёзы матерей и детей, гибель здоровью? Сколько на моей памяти людей от пьянства пошло по миру или совсем сгинуло, не сосчитать. Бойся всегда, Ванюша, кабака и беги от него, как от места, проклятого Богом. А кладбище — место святое, Божья нива.

СУТЬ НАШЕЙ ЖИЗНИ СОСТОИТ В ТОМ, ЧТОБЫ ПОНИМАТЬ И ПОМНИТЬ, ЧТО СМЕРТЬ НАСТУПАЕТ НЕ ТОГДА, КОГДА ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ СЕРДЦЕ ИЛИ КОГДА ОТКАЗЫВАЮТ ПОЧКИ. СМЕРТЬ НАСТУПАЕТ ТОГДА, КОГДА ИЗ СЕРДЦА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО УХОДИТ ЛЮБОВЬ.

Душа человека — это птица, сокровенная и ранимая, это — дуновение и дыхание Божие. При бережном отношении к ней самого человека и близких, она просыпается, пробуждается и расцветает, превращаясь в большую и сильную белую птицу. Крепнут и растут её крылья духовные — молитва и покаяние, а когда она возрастет в меру Христову – отделяется душа от бренного тела, глины, и воспаряет в сияющую синюю высь светозарных Небес. И летит на крыльях душа человека, хранимая ангелами, ко Сладчайшему Спасителю мира Христу. Старец Николай Гурьянов

СКОЛЬКО ЧЕЛОВЕКУ В ЖИЗНИ НАДО СЧАСТЬЯ, В ТАКОЙ ЖЕ МЕРЕ ЕМУ НАДО И НЕСЧАСТЬЯ, ПОТОМУ ЧТО ОН И СЧАСТЬЯ-ТО СВОЕГО НЕ ПОЙМЕТ. КТО-ТО ИЗ СВЯТЫХ СКАЗАЛ: БЛАГОСЛОВЛЯЙ СВОЮ ЖИЗНЬ, И ОНА БУДЕТ БЛАГОСЛОВЛЕНА; ПРОКЛИНАЙ СВОЮ ЖИЗНЬ, И ОНА БУДЕТ ПРОКЛЯТА.

КОГДА ЧЕЛОВЕК ДЕЛАЕТ ВАМ БОЛЬНО, ТО СКОРЕЕ ВСЕГО, САМ ОН – ГЛУБОКО НЕСЧАСТЕН. ПОЖАЛЕЙТЕ ЕГО И ОБРЕТЁТЕ МИР В СЕРДЦЕ – ЭТО НАГРАДА ОТ ГОСПОДА.

ВСЕГДА ПОМНИТЕ, ЧТО И БЕЗ НАС МНОГО ЖЕЛАЮЩИХ ОБИДЕТЬ И ОСКОРБИТЬ, ПРИЧИНИТЬ ЗЛО, А НАМ НАДО НАУЧИТЬСЯ ДЛЯ НАЧАЛА ХОТЯ БЫ ЖАЛЕТЬ ВСЕХ, СТАРАТЬСЯ ЕЖЕДНЕВНО ХОТЬ НЕМНОГО ОТБАВЛЯТЬ ОТ ОГРОМНОЙ ГОРЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СТРАДАНИЯ И ПРИБАВЛЯТЬ К МАЛОМУ ХОЛМИКУ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ РАДОСТИ.