В современное время многие люди и представить не могут, что захолустный городок с восточной стороны Уральских гор когда-то был воротами в освоении Сибирских рек и Северного Морского Пути, и его жителей по праву называли моряками и корабелами. Зимой 1597 года будущие строители Верхотурья Василий Головин и Иван Воейков получили царский указ о том, что помимо возведения острога, им надлежит строить на реке Туре и суда к летней навигации. Всего предписывалось сделать 20-25 речных судов грузоподъемностью от 6,4 т до 32 тонн и 3 морских коча для похода в земли Мангазеи (Обская губа Карского моря). Отдаленные от центральной России остроги Сургут, Тара, Березов, Мангазея, Тобольск ждали хлеб, оружие, боеприпасы, казну для выплаты жалования, церковную утварь, пополнение гарнизонов. Верхотурское «подгородное плотбище» (судоверфь) в первой половине 17 века было самым большим в регионе. На нем строили как речные, так и морские суда разных размеров и грузоподъемности: кочи, ладьи, дощаники. В 1640 году воевода Корсаков докладывает в Москву, что весной этого года сделано на верхотурском подгородном плотбище 66 дощаников и 3 ладьи. Строительство морских кочей в Верхотурском уезде прекратилось лишь в 70-е годы 17 века, но строительство речных судов продолжалось. Все казачьи атаманы, открывавшие новые земли для Москвы: С. Дежнев, Е. Хабаров, В. Атласов, руководитель камчатских экспедиций В. Беринг, проходя через Верхотурье, запасались припасами и перевозили их на верхотурских судах. Далеко до моря от центра Урала, но походы верхотурских моряков помнят берега реки Туры.