В вышедшем почти 320 лет назад в Санкт-Петербурге первом номере российской печатной газеты «Ведомости» не обошлось без информации из Верхотурья. В «Ведомостях» писали о том, что «В Верхотурском уезде из вновь обретенной медной руды много пушек налито и железа сделано, и такого мягкого и доброго, что из шведской земли не привозили, потому, что у них такого нет». Так начиналась слава индустриального горного Урала, и стала отходить в историю слава Верхотурья, как центра обширного воеводства на восточной окраине страны. Правда, тогда еще было не ясно, где будет новый административный центр края, появятся новые поселения, заводы, крепости. Несколько лет до этого верхотурский воевода Протасьев отправлял в Москву образцы руд, найденных на реке Нейве. Часть образцов для оценки отправили в Амстердам, а другую отдали известному уже тогда тульскому кузнецу Никите Демидову, который сделал из них две фузеи и два копья и твердо заявил, что уральское железо намного лучше «свицкого», то есть шведского, а особенно в оружейном деле. А весной 1702 года состоялась встреча Никиты и Акинфия Демидова с Петром Алексеевичем, на которой и было решено «верхотурские заводы на Нейве-реке» отдать во владение Демидовым. Тогда уже были построены два первых железоделательных завода на Каменном Поясе – Невьянский и Каменск-Уральский. А дальше открытие новых месторождений, как известно, подвинуло промышленное освоение края гораздо южнее. Верхотурье замышлялось Петром, как горная столица Урала, потому здесь было разрешено каменное строительство – был построен и Кремль, и великолепный Свято-Троицкий собор. Но оказалось, что экономически выгоднее строить заводы и города южнее, там же прошли новые дороги, торговые пути. Славу Верхотурья это, впрочем, не умаляет, у него своя особая роль в истории, да и многие рудознатцы на Урале были верхотурских корней.