В начале 1930-х годов в Шанхае жило более 20 000 русских беженцев. В отличие от европейской эмиграции здесь оказались в основном люди бедные – военные средних и нижних чинов и крестьяне из дальневосточных губерний. Они не знали китайского языка и вынуждены были браться за любую, самую грязную работу. Особенно страдали дети – находящиеся в бедственном положении родители не могли толком заботиться о них; многие становились сиротами. Прибыв в Китай, владыка Иоанн отдает нуждающимся каждую копейку, которую ему жертвуют, раздает все личные вещи вплоть до сандалий. Пешком обходит больницы, трущобы, тюрьмы. Тогда же начинают распространяться рассказы о чудесных исцелениях по молитвам владыки; слава о нем выходит далеко за пределы русской диаспоры. Не имея от природы административного таланта, он строит больницу, дома для престарелых, столовые для нищих, русскую школу. Но главным делом его жизни становится детский приют во имя святителя Тихона Задонского. Все это русские беженцы воспринимают как чудо. Епископ Иоанн нередко сам искал своих будущих подопечных на улицах и в притонах. Эти «рейды» вызывали ужас у его многолетней помощницы и духовной дочери Марии Шахматовой. «Как-то раз владыка попросил Марию Александровну приготовиться к походу в публичный дом, – о таких случаях вспоминал впоследствии игумен Герман Подмошенский. – Она в ужасе отказалась, но он только улыбнулся и сказал, что это должно быть сделано. Оказалось, что там жила одна русская женщина, избравшая эту "древнюю профессию", у которой было двое детей, живущих с ней в крайней нужде. Шестилетнюю девочку и девятилетнего мальчика необходимо было вырвать из этой атмосферы». Владыка спасал не только русских детей: в шанхайских трущобах бывали случаи, когда собаки заживо съедали девочек-младенцев, выброшенных в мусорные баки. «Когда об этом стали писать в газетах, архиепископ Иоанн попросил Марию Александровну купить две бутылки китайской водки, что заставило ее съежиться в ужасе. Но ее страх только усилился, когда он потребовал сопровождать его в эти трущобы, в которых убийство взрослого человека было обычное дело. В ту ночь они выменяли на водку двух младенцев» – также рассказывал Герман Подмошенский. Всего с 1935 по 1951 год через шанхайский приют владыки Иоанна прошли более 3500 детей. Чтобы меньше зависеть от пожертвований, приют сам зарабатывал деньги. «Дети все заняты каким-либо трудом: кто учится, а кто работает. Приют имеет свое собственное небольшое козье хозяйство, изготовляет кофе под маркой «Т.З.», снабжает желающих пирожками и, наконец, старшие мальчики весьма успешно применяют свои силы в слесарной мастерской», – писала местная газета. Главное – епископ Иоанн умел вытаскивать детей из бездны горя. Мария Шахматова рассказывала о мальчике, чьих родителей коммунисты разрубили на куски прямо у него на глазах. Из-за этого ребенок потерял дар речи, только шипел и трясся: «Владыка Иоанн сел напротив все еще трясущегося мальчика и сказал: „Я знаю, что ты потерял своего отца, но сейчас ты обрел его вновь – и это я“. И крепко обнял его. В этих словах было столько силы любви, что мальчик тут же взорвался слезами и заговорил!»
