Верхотурские мастера-ремесленники приняли участие в большом фестивале «Мастера Сибири», проходившем в Тобольске. Наши земляки пришлись ко двору этого праздника, да, наверное, то и не диво: ведь наши города почти ровесники: Тобольск был основан в 1587 году, а Верхотурье – в 1598. Верхотурье было «Воротами Сибири», а Тобольск её главным административным центром. Нашу делегацию сердечно приветствовал и глава Тобольска Петр Вагин. Еще в 2022 году между Верхотурьем и Тобольском было заключено соглашение о сотрудничестве в области культуры и туризма, и эти с вязи крепнут. Нынче верхотурцы поехали в Тобольск со своими уникальными изделиями. На творческой площадке «Остров скворечников» были представлены изделия наших мастеров: скворечник работы мастера деревянных дел Дмитрия Мингалева, расписанный художницей Еленой Демидовой, а также глиняный домик другой верхотурской художницы Натальи Черепановой. Мастерами Верхотурского Дома ремёсел было изготовлено большое общее полотно памяти, украшенное в технике «верховая набойка» от Ирины Захаровой. Другая мастерица Ирина Компанеец получила приз и премию за декоративно-прикладное творчество. Верхотурцы приняли участие в завершение праздника и в большом общем народном хороводе.

Когда мне было лет 12, святитель Иоанн Шанхайский прибыл на Архиерейский съезд РПЦЗ в Нью-Йорк и должен был служить в храме в Касвелле (ныне городок Джексон), штат Нью-Джерси. Мы тогда жили в городе Вайнланде, милях в 70 от Касвелла. И настоятель нашего храма, отец Николай Марцишевский, привёз меня туда, потому что моя мама очень хотела, чтобы святитель Иоанн Шанхайский благословил меня. Переписка между ними к тому времени давно прервалась, и святитель Иоанн ничего не знал о судьбе нашей семьи. И вот так случилось, что батюшка, отец Николай, был чем-то занят, и я взял его чемоданчик с облачением, чтобы внести в церковь. В те годы только нижний храм был построен, а верхнего, очень замечательного, ещё не было. Дело шло уже к вечеру, и я спустился в полутьме вниз. Никто меня до этого не видел. Зашел в алтарь, чтобы положить чемодан, а в алтаре стоял святитель Иоанн Шанхайский. Нужно сказать, что когда моя мама послала меня получить благословение святителя Иоанна, я её спросил: — Как я узнаю, кто из архиереев владыка Иоанн? И мама ответила: — У владыки немного растрепанные волосы, клобук чуть набекрень, сандалии на босу ногу, и он картавит, когда говорит. В общем, мама описала его колоритно и немного с юмором: она знала святителя Иоанна с детства, да ещё и по характеру была такой, что палец в рот не клади. Она также добавила: — Подойдешь к тому, кто будет меньше всего похож на архиерея. Эти её слова я запомнил точно. Когда зашел в алтарь и увидел стоящего там человека, то мгновенно, по описанию мамы, понял, что это владыка Иоанн. Он никогда лишних слов в алтаре не говорил, поэтому вывел меня на клирос и сразу назвал по имени. Никогда в жизни не видел – и назвал по имени. Стал ласково расспрашивать: — Здравствуй, Степа! Как поживает твоя мама? Как поживают сестра Мария и брат Павел? Я ему отвечал. И вдруг он на меня посмотрел так глубоко, улыбнулся и спросил: — А как ты узнал, кто я? И тут я смутился, вспомнив мамино описание, и что-то пробормотал. Много лет спустя, уже узнав, что такое святость и что такое прозорливость, я понял, что удивительным было не то, что я узнал владыку Иоанна, а то, что он узнал меня и назвал по имени, ни разу в жизни не видев. Рассказ протоиерея Стефана Павленко

Вчера в Свято-Николаевском Верхотурском мужском монастыре состоялось проведение итогового зачёта по курсу базовой подготовки в области богословия для монашествующих. Экзаменационная комиссия во главе с заместителем председателя Синодального отдела по религиозному образованию и кахетизации РПЦ игуменом Иоанном Рубиным проверяла полученные за трёхлетний курс обучения знания насельников нашей обители. Отцы и братья хоть и волновались, но с Божьей помощью с экзаменом справились.

Однажды ученик спросил старца: — Как научиться различать, где добро, а где зло? Ведь зло часто маскируется под добро. Старец ответил: — Добро всегда оставляет после себя мир в душе, а зло — смятение и беспокойство. Даже если зло и прикрывается благими намерениями, оно не может скрыть свою истинную сущность от сердца, которое ищет Бога.