Я родила свою дочь. Мы выгнали нашего «папу», хотя он еще много лет потом уговаривал меня выйти за него замуж. Я не поверила ему тогда, так как, мне казалось, убедилась на своём горьком опыте, что это не поможет вырасти моему ребёнку счастливым. Я сознательно избегала любых мыслей о семейной жизни и больше не встречалась с мужчинами. И мы жили так, вдвоём. Я и она. Жили до тех пор, пока она не заболела. Моё больное, страдающее чадо вынудило меня в итоге встретиться с Церковью. Дочь заболела довольно редкой в наше время болезнью – дифтеритом, который не сразу распознали. Болезнь дала осложнение на сердце – и у меня не осталось выбора. Бакулевка, длинные коридоры, доктор на роликах, которая успевала ко всем больным одновременно, – верующая, почти святая женщина – она выходила мою Арину. Домовый храм святителя Луки Войно-Ясенецкого в Центре сердечно-сосудистой хирургии стал нам, гостям столицы, родным домом на целых 10 месяцев. Там служил чудесный священник, который собрал по кускам меня, отчаявшуюся, когда передо мной вдруг открылась вся черная бездна моей души. Господь его руками поставил меня на Истинный путь. Мы вернулись домой другими людьми. Хотя, возможно, внешне это было и незаметно. В канун Рождества к нам приходил отец моего ребенка. Я приняла его, усадила за стол, и мы поужинали втроём: Арина знала его как друга семьи. Мы вели непринужденный разговор и впервые пообщались о нём – и о нас. Каково же было моё удивление, когда я выяснила, что Игорь помимо бизнеса давно алтарничает и уже год, как окончил богословский институт. Он сказал, что молится о нас. Я не выдержала и спросила: – Неужели ты хочешь стать священником? – Да, – ответил он. – Но есть препятствие. После этих слов я встретила взгляд, в котором прочла невольно и мольбу, и надежду, и такое нежное тепло любви. Я встала из-за стола, и, обращаясь к Арине, неожиданно сказала для всех нас: – Солнышко, это наш папа.